Квадратура смысла

Патрик Серио, Как читают тексты во Франции // Квадратура смысла. С. 12 –53

Интеллектуальные корни анализа дискурса во Франции: лингвистика, марксизм (Альтюссер), психоанализ.

Э. Бенвенист: теория субъективности высказывания: говорящий субъект (в отличие от «реального» человека) существует только в том, что он говорит. Субъективность языка – это категория дискурса, т.е. язык служит не только для коммуникации, но и для формирования субъекта. Основной посыла АД – это то, что человек не может быть абсолютным хозяином смысла высказывания, история и бессознательное являются такими же (равноправными) участниками производства смыслов.

Альтюссер: идея о том, что в основе любого речевого высказывания лежит идеология, в значении «любого семиотического факта, который интерпретируется в свете социальных интересов и в котором узакониваются социальные значимости в их исторической обусловленности», иными словами любое высказывание неадекватно эмпирическому миру, которое вызвано тем, что оно всегда культурно, политически или социально обусловлено.

Подобное производство значений связано с новой теорией субъективности, которую Альтюссер заимствует из Лакана: реальный субъект как индивидуум не имеет некоего единого центра сознания; «человек-субъект децентрирован, он формируется в структуре, «центром» которой является только воображаемое незнание «себя». Субъект формируется в идеологических формациях, с которыми он себя «отождествляет»» (22).

Наконец, влияние «Археологии знания» и вообще подхода Фуко к изучению дискурсов как механизмов, институализирующих власть.

Во французском понимании, дискурс – это не некий «реальный», а вполне осознанно сконструированный объект, который позволяет описать отношения между языком, идеологией и высказыванием, но при этом как таковой не существует.

Основной метод АД – привести к позиционному единству рассеянное множество высказываний (28). АД смотрит на место акта высказывания в политическом/социальном/культурном поле, чтобы выявить то, как определенная политическая/социальная/культурная идентичность формируется при занятии определенной позиции. «Какова позиция, которую может и должен занять любой индивид, чтобы быть субъектом данного высказывания». Важно то, что формированием, функционированием и распределением этих позиций занимаются определенные институты (в широком значении этого слова), отсюда важность института (а) политической прессы, которая размечают и маркируют дискурсивное поле, и (б) преимущество той стороны (если говорить про холодную войну), которая разметит в своем поле максимальное количество позиций, которые субъекты могут занимать в акте высказывания и при этом отождествлять с «идеологией» этого высказывания свои интересы.

Важная роль в исследованиях АД принадлежит концепции интердискурса, которая отвергает «замкнутость» дискурсивных формаций. Любое высказывание всегда имеет в виду границы своей дискурсивной формации, поэтому АД описывает именно не дискурсивные формации как таковые, а их границы. И значение, с точки зрения АД, является не «коммуникативным намерением», а узлом в некоем конфликтном пространстве, сформированном игрой разнообразных сил, никогда не стабилизирующимся. Границы представляют собой «невысказываемое», т.е. те специфические ограничения, которые уменьшают выбор того, что можно сказать в данном случае.

Французский АД основан на взглядах на теорию формирования значения, утверждающих, что значение никогда не является чисто лингвистическим (как в случае с порождающей грамматикой) и никогда не является универсальным. Значение всегда порождается экстралингвистическими (читай: идеологическими) предпосылками и всегда является историческим, отсылая к предыдущим высказываниям.  Для описания этого явления Пешё ввел понятие «преконструкт», обозначающее «след в самом дискурсе предшествующих дискурсов, поставляющих своего рода заготовку, сырье для дискурсной формации» (41). Интердискурс, проявляющийся в преконструкте, и задает границу субъекта, детерминирует его, причем делает это невидимо.

Ж. Отье-Ревю, Явная и конститутивная неоднородность:  к проблеме другого в дискурсе // Квадратура смысла, с. 54–94

В любом речевом высказывании часто появляется с помощью формальных средств (цитаты, отсылки, кавычки и пр.) «другой», который всегда занимает в высказывании определенную—имплицитно или эксплицитно—позицию.  Функция этих элементов дискурса – позиционирование себя в дискурсивном пространстве.

Рассмотрев имплицитные формы присутствия «другого» в дискурсе, Отье-Ревю приходит к мысли, что другой в дискурсе присутствует всегда, но «так, что это присутствие не поддается лингвистическому анализу» (60).

Опираясь на труды Бахтина, Отье-Ревю рассуждает о том, что «другой» и составляет пространство субъективности, что субъект не может осмыслить себя иначе, чем через слова и взгляд другого. Отсюда стремление господствующих классов навязать обществу монологизм, стать единственным «голосом», посколько диалогизм между многочисленными социальными языками отражает общественную борьбу. «В результате работы всех этих расслаивающих сил в языке не остается никаких нейтральных, "ничьих" слов и форм, он весь оказывается растащенным, пронизанным интенциями, проакцентуированным» (71).

Любому речевому общению присуща «двойная диалогичность»: «стремясь достичь понимания со стороны собеседника, говорящий включает при производстве своей речи образ "другой речи", той, которую он приписывает своему собеседнику» (76).

«"Стиль – это человек, но мы можем сказать, что это как минимум два человека", - говорит Бахтин. Это формула откликается эхом у Лакана: "Стиль – это человек, к которому мы обращаемся"101 – или у Барта "Человек говорящий… говорит то, что, как он полагает, слышат другие в его речи"102» (76).

Второй интеллектуальный донор подхода Отье-Ревю – это Лакан, его интерпретация Фрейда. Лакан говорит нам, что субъект является не однородным, а децентрализованным, разделенным, причем эта разделенность является не чем-то плохим, а самой сущностью субъекта.

Ж. Ж. Куртин. Шапка Клементиса (заметки о памяти и забвении в политическом дискурсе) // Квадратура смысла, с. 95–104

Роль дискурса «государственных языков» - «процеживать память об исторических событиях и наполнять коллективную память определенными высказываниями, которым они обеспечивают повторяемость, при том что другие высказывания обрекаются ими на уничтожение или забвение» (96).

Политический дискурс определяет порядок высказываемого, делает говорящего субъектом его дискурса и тем самым подчиняет его себе в качестве зависимого субъекта (96).

Он пишет про коммунистический дискурс, но вообще «любой дискурс является продуктом реальной истории, но одновременно он является и продуктом фиктивной истории: "эффекты памяти", которые он вызывает в приводимом примере, создают иллюзию застывшей истории (?); происходит замораживание исторического времени, в котором формируется дискурсивность. Возникает фикция неподвижной, вечной истории: религиозность в этой истории подчиняет себе политичность» (102).

Акт высказывания всегда детерминирован тем, что находится вне высказываемого, или интердискурсом: интердискурс как наполнение… и интердискурс как формирование пустоты… (103)

Пеше М., Фукс К. Итоги и перспективы по поводу автоматического анализа дискурса // Квадратура смысла, с. 105–123

Отношения между конкретным дискурсом (дискурсивной формацией) и идеологической позицией (идеологической формацией) никогда не являются отношениями соответствия: между дискурсом и идеологией всегда есть дистанция, которая обнаруживается в воздействии на данную дискурсивную формацию идеологических элементов (представлений, образов и пр.). Вместо этого, они служат друг для друга «чем-то вроде сырья образов и представлений», но при этом историческое знание о том, что, например, определенные образы были навязаны определенной идеологией в виде других текстов, забывается (109).

Как следствие, для порождения смысла необходимы отношения парафразирования между текстовыми последовательностями, образующими множество текстов одной дискурсивной формации. Множество этих отношений образуют «матрицу смысла». Тем самым конструирование смысла основывается на этих отношениях парафразирования, которые имплицитно присутствуют в любом тексте и задают его форму и содержание (109-110).

Текст может привязываться к нескольким дискурсивным формациям, что обуславливает его разночтения (110).

«Дискурсные процессы… не могут рождаться у субъекта. Тем не менее они неизбежно реализуются в самом субъекте» (111).

Субъект формируется в конкретной ситуации порождения высказывания (112). Условия производства субъекта обусловлены как конкретным материальным и социальным окружением субъекта, его ролями (исполняемыми осознанно или нет), так и воображаемым окружением (представлениями, формами поведения и пр.) (111).

Гийому Ж., Мальдидье Д. О новых проблемах интерпретации или проблемы смысла с точки зрения анализа дискурса // Квадратура смысла, с. 124–136

«Интерпретация [которая дается в рамках АД] базируется на соотношении аргументов, рассказов, описаний. Таким образом, смысл никогда прямо не соотносится с внеязыковой реальностью. Он строится посредством механизма архива, в котором проявляется материальность языка» (126).

«Смысл не задан a priori, он создается на каждом этапе описания; он никогда не бывает структурно завершен» (133).

Арош К., Анри П., Пешё М. Семантика и переворот, произведенный Соссюром: язык, речевая деятельность, дискурс // Квадратура смысла, с. 137–

Суть метода автоматического АД «заключается в упорядоченном сравнении между несколькими текстами, составляющими дискурсный корпус; предполагается, что этот корпус репрезентирует определенное состояние условий производства, характерных для данного дискурсного образования» (152).